Московская правда 9 сентября 2006 Леонид ПОНОМАРЕВ, член-корреспондент РАН СЛОВО В ЗАЩИТУ НАУКИ

Полвека назад статью с таким названием вряд ли приняли бы к печати. В то время порыв к знанию был всеобщим, талантливые юноши стремились в науку, девушки морским офицерам предпочитали физиков, а число учёных в мире удваивалось каждые десять лет (в Советском Союзе и того быстрее - каждые семь лет). Сейчас в это трудно поверить даже свидетелям и участникам событий тех незабываемых лет.

Достижения науки последнего столетия впечатляют даже на бытовом уровне: телевизор и сотовый телефон, персональный компьютер и интернет, холодильник и микроволновая печь, стиральная машина и пылесос... И, тем не менее, общественный интерес к науке повсеместно снижается, а престиж профессии учёного упал до критической отметки.

Практически исчезли (или выходят в ограниченном количестве) некогда общедоступные научно-популярные журналы, их место заняли сочинения магов, астрологов и откровенных шарлатанов от науки, телевидение прочно обжили инопланетяне, вампиры и привидения, там публично обсуждают вопрос о воскрешении мёртвых, а в качестве экспертов приглашают богословов.

Явление это общемировое, однако, в России оно приобрело катастрофические формы: согласно последним опросам общественного мнения, занятие наукой не входит даже в десятку престижных профессий.

Причины этого явления многообразны, но сама тенденция несомненна и чрезвычайно опасна как для нашей страны, так и для мира в целом.

Первые ростки современной науки возникли в Древней Греции. В V веке до новой эры там изобрели доказательство. По-видимому, это было одно из естественных следствий первой демократии: ни в Месопотамии, ни в Египте сама мысль о возможности разумных доказательств в голову не приходила. В последующие века авторитет церкви надолго заглушил эти ростки, и только в эпоху Возрождения их вновь стали культивировать. Во времена Реформации они пошли в рост, а век Просвещения вывел их на широкую дорогу Прогресса. Двадцатое столетие навсегда останется в истории как век науки, именно тогда на ее основе произошел мощный рывок техники. Но ошеломляющие успехи технологического прогресса породили эйфорию его самодостаточности. В XXI веке наука повсеместно теряет свой самостоятельный статус и вызывает интерес только как источник "инноваций". Тенденция эта доминирует в массовом сознании и, будучи поддержанной государственными установлениями, грозит со временем необратимыми и разрушительными последствиями.

Подобно воздуху, который мы не замечаем при дыхании, абсолютное большинство людей не осознают, насколько значимо научное мировоззрение в их повседневной жизни. Именно оно изменило сознание, быт и даже моральные категории цивилизованных народов. От обитателей Центральной Гвинеи и пустыни Калахари нас отличает не сотовый телефон с камерой (при минимальном навыке им смогут пользоваться и аборигены), а та изощренная совокупность научных понятий, которую мы впитали в себя через систему длительного образования. Понять без них, как работает сотовый телефон, нельзя, для этого надо иметь представления об электромагнитных волнах, полупроводниках, аккумуляторах, жидких кристаллах, физической природе цвета и звука, механизмах их физиологического действия...

Такие знания не приносят немедленной практической пользы, но именно они кардинально изменили сознание цивилизованных наций и единственно отличают их от первобытных пастухов. К сожалению, важность таких абстрактных знаний и их отличие от конкретных умений мало кому понятны и столь же редко подчеркиваются.

Известно, что обиходный словарь крестьян не превышает пятисот слов: их достаточно, чтобы эффективно вести хозяйство и воспроизводить жизнь на протяжении многих поколений. Понятия "история", "культура", "философия", "наука" не входят в этот набор, хотя именно от них в конечном счете зависит жизнь человека, работающего на земле, равно как и судьба целых народов и государств. Эти высшие проявления природы человека не имеют цены (хотя каждое из них и может (стать источником наживы и предметом торга). Все они возникли не сразу, а по мере становления и совершенствования человеческой природы. Наука - самое позднее проявление человеческого гения, но она - в том же ряду его самых значимых достижений.

Утилитарная польза науки повседневна и очевидна, но ее высшая ценность в другом: в современном сознании научное обоснование - синоним истины и последний аргумент в спорах. Даже церковь отчасти признала это, оправдав Галилея спустя 350 лет после его осуждения.

Два истока питают науку: опыт счастливых изобретений и способность обобщать наблюдения. Колесо было изобретено до всякой науки. Точно так же громоотвод и паровая машина при всей их несомненной практической пользе стали предметом науки лишь после трудов Карно и Клаузиуса, Фарадея и Максвелла. Кто-то из великих сравнил науку с водой, а ее технологические следствия – с рыбой. Рачительный хозяин, думающий об устойчивом промысле, чистит и обихаживает рыбное озеро, а браконьер, озабоченный лишь быстрой добычей, готов выпустить из него всю воду - для него она только помеха. И уж, конечно, он не думает о том особом состоянии души, которое возникает на берегу озера при созерцании утреннего тумана и первых лучей солнца. Точно так же поступает знаменитая крыловская свинья, подрывающая корни дуба в поисках желудей.

Две основные проблемы стоят сегодня перед человечеством: поиск новых источников энергии и сохранение биосферы Земли. От первой зависит судьба нынешней цивилизации, от второй - сохранение вида homo sapiens. Обе эти проблемы взаимосвязаны и не могут быть решены без участия науки – одной только технологической мощи недостаточно.

Для поддержания жизни человек ежедневно потребляет с пищей – 2,5 тыс. ккал, или ~ 10⁷ Дж, т.е. средняя мощность жизнедеятельности человека составляет примерно 120 ватт. На протяжении тысячелетий этой энергии ему хватало, чтобы строить дома, растить детей, воевать.

За счет энергии ветра, рек и домашних животных человек увеличил свою мощность до ~ 0,5 кВт, к концу XX века она выросла до 2 кВт, а общее производство энергии в мире – до 1,3*10¹³ Вт. К середине XXI века прогнозируемая мощность энергетики мира (~ З*10¹³ Вт) сравняется с мощностью излучения недр Земли (3,2*10¹³Вт) и составит – 0,03% от мощности потока солнечной энергии, которая достигает её поверхности (0,8*10¹⁷ Вт). Точные "пределы роста" производимой энергии до сих пор не установлены, но несомненно, что именно от неё зависят хрупкое равновесие всех жизненных циклов на Земле и само существование человека.

Слова и понятия "экология" и "экономика" произошли от общего греческого корня, означающего "дом", но в наше время они оказались несовместимыми. Современная модель экономики, нацеленная на максимальное и быстрейшее извлечение прибыли, нарастающими темпами разрушает биосферу и тем самым ускоряет приближение экологического кризиса. Неолитическая революция и первые цивилизации Средиземноморья оставили после себя обширные пустыни. Научная революция и современная цивилизация способны опустошить всю Землю. Этот вывод – не пустая риторика, а результат многолетних научных исследований физиков, химиков, биологов, метеорологов, социологов, историков и ученых многих других ветвей науки. Эти знания никак не связаны с "инновациями", но именно от них зависит дальнейшая судьба разумной жизни на планете Земля.

Наука - базис нынешней цивилизации, но этот факт не должен заслонять более важное ее значение: это неотъемлемая часть культуры и основа современного мировоззрения. И в этом качестве наука подобна религиозным переворотам прошлого: буддизму. христианству, исламу. Но в отличие от религий, разъединяющих народы и нации (как известно, религиозные войны - самые жестокие и беспощадные), наука способна объединить обитателей Земли, ее понятия лишены национальных и религиозных разночтений. На пороге глобального экологического кризиса необходимость такого объединения становится все более очевидной. Маловероятно, что даже перед лицом общей беды политики сумеют договориться о согласованных разумных действиях без помощи науки. Учёные единственное интернациональное сообщество с общей системой понятий и ценностей, для которого научная истина важнее сиюминутных выгод и приоритетов национального успеха.

Как известно, в процессе биологической эволюции всегда возникают мутации, часть которых довольно быстро исчезает, но другая их часть консервируется впрок и проявляется лишь тогда, когда изменившиеся внешние условия грозят уничтожить биологический вид. Эволюция не прекратилась и теперь, она лишь изменила свои формы: на протяжении тысячелетий тело человека осталось практически без изменений, зато его сознание изменилось неузнаваемо. И, быть может, наука – именно та мутация в развитии человеческого сообщества, которая спасет его в грядущих катастрофах. Только на основе науки можно надеяться предотвратить самоуничтожение человечества силами, которые наука же и вызвала к жизни. Поэтому ее основы каждый должен усвоить как можно раньше, подобно религиозным догматам прежних эпох.

Судьба науки в России - особая история. Современная наука зародилась и окрепла в Западной Европе. Народы Запада, воспринявшие это новое знание, далеко опередили в своём развитии прежде цветущие страны Востока.

В Россию наука пришла вместе с реформами Петра I. Не прошло и ста лет, как в России появились Пушкин, Глинка, Лобачевский, а к концу XIX века российская наука стала вполне самостоятельной и дала миру целое созвездие имён. Менделеев, Бутлеров, Столетов, Чебышев, Сеченов, Мечников, Павлов, Жуковский... Этот список можно продолжать долго. Во времена революционной смуты Россия потеряла многих выдающихся учёных: достаточно вспомнить Зворыкина, Сикорского, Тимошенко, Ипатьева, Чичибабина, Леонтьева и сотни других известных имен.

Но в целом большевики продолжили дело Петра: новая власть добилась поголовной грамотности населения и на государственном уровне культивировала уважение к знанию, учителям и учёным. Закономерным результатом этой политики стали достижения нашей страны во многих областях науки, а создание атомного оружия и космических ракет вывело Советский Союз в число мировых держав.

Реформы 1990-х в одночасье сократили финансирование научных исследований в 10-20 раз и поставили российскую науку на грань выживания. Кто-то уехал из страны, многие учёные ушли в фирмы и банки, а то и просто в "челноки". Так началось разрушение науки и системы образования, которые создавались в России на протяжении трехсот лет. Разрушение это носит системный характер: исчез самостоятельный раздел "наука" из долгосрочных программ правительства, упразднён особый статус государственных научных центров, ликвидирован отдел фундаментальных исследований в структуре Министерства образования и науки, разбираются на металлолом сложнейшие физические установки, а знаменитый Институт истории естествознания и техники с его уникальной библиотекой выселяют неведомо куда чтоб построить на его месте еще один элитный отель. (Любопытно, что этот погром его инициаторы пытаются обосновать вполне научно: появились уже заказные социологические исследования, из которых следует, что Академию наук пора реформировать – до основания, как всегда.)

Столь же планомерно "реформируется" образование: в школах математика и естественные науки сведены к минимуму, профессия учителя перестала быть уважаемой, а оклад профессора знаменитого Московского физтеха нынче меньше зарплаты дворника.

Теперь уже мало кто помнит, что после запуска первого искусственного спутника Земли система образования в США была пересмотрена с учётом советского опыта. Последствия таких "реформ" скажутся не сразу, но, подобно изменениям климата, они на многие годы определят культурный ландшафт России. При нынешнем отношении государства к науке и образованию в России уже в следующем поколении не останется не только науки, но и квалифицированных экспертов, способных отличить истинное открытие от завиральных идей, которые сегодня множатся повсеместно.

Следуя этому пути, мы действительно очень скоро превратимся в "Верхнюю Вольту с ракетами", как в недавнее время любили определять Россию её недоброжелатели.

Известно, что мозг человека погибает через семь минут, если прекратить его питание кислородом, а чтобы родить, вырастить и воспитать новый, требуется 20 - 30 лет. Остаётся только надеяться на чудо и верить, что мозг России всё же не погибнет. Хотя времени и оснований для такой веры остаётся все меньше.

***

При нынешнем отношении государства к науке и образованию в России уже в следующем поколении не останется не только науки, но и квалифицированных экспертов, способных отличить истинное открытие от завиральных идей, которые сегодня множатся повсеместно.