В тени НН

Ниже суммируются итоги исследования аферы с попыткой выдвижения А.Н.Тавхелидзе на Золотую медаль имени Н.Н.Боголюбова за 2009 год.
Афера прямиком попадает в разряд неэтичного научного поведения, именуемого страшным словом «плагиат», причем в особо циничной форме, поскольку объектом грабежа стал уже скончавшийся физик («ограбление могил»), а осуществлена попытка группой влиятельных лиц высокого академического ранга, в том числе членом Пленума ВАК (Высшей аттестационной комиссии) академиком В.А.Матвеевым.

Upd Массу сопутствующего материала можно теперь найти в блоге приматологического проекта по адресу https://vteninn.livejournal.com/, в частности сводки по главным действующим лицам всей истории: А.Н.Тавхелидзе, В.А.Матвеев, В.А.Рубаков.

В 1965 году в ОИЯИ (Дубна) работали великий Н.Н.Боголюбов и целая группа его учеников разного возраста. Нас интересуют трое из них (это не та тройка, что в заголовке; в ту тройку входят только двое из этой):
    старший (1930 г.р.) — ныне академик А.Н.Тавхелидзе,
    средний (1939 г.р., на тот момент аспирант Боголюбова) — ныне покойный Б.В.Струминский,
    младший (1941 г.р., на тот момент только что пришедший в ОИЯИ) — ныне академик В.А.Матвеев.

В январе 1965 г. в ОИЯИ были опубликованы два препринта:
сначала сольный препринт Струминского, в котором в примечании на первой странице впервые введено новое квантовое число для кварков, ныне известное как «цвет»;
затем препринт за тройным авторством — Боголюбова, Струминского и Тавхелидзе, — в котором обсуждались динамические аспекты теории кварков с цветом.
Из анализа, представленного в апрельской статье (и подтвержденного в декабрьской), следует, что сольная публикация Струминского была разрешена Боголюбовым с целью подчеркнуть роль Струминского в этой работе. Была ли главная идея публикации Струминского подсказана ему Боголюбовым или нет — не важно, так как для этой истории важно только то, что г-на Тавхелидзе в этом взаимодействии в любом случае не было (см.).

В том же 1965 году Тавхелидзе доложил результаты всей группы на конференции в Вене, и в ссылках на этот доклад он фигурирует в одиночестве. Это легко объяснить: в программах конференций часто указывают только имя фактического докладчика.
Но остается вопрос, в какой степени этот доклад (а точнее, такое сольное «авторство») был санкционирован его соавторами, Боголюбовым и Струминским: Тавхелидзе в Вене мог представить себя как угодно. Ведь в российском научном сообществе живет слух, что Тавхелидзе проявил с этим докладом некое самоволие, и по этой причине по возвращении в Дубну имел с Боголюбовым разговор, который, однако, так и не имел последствий (по свидетельству по крайней мере одного из старожилов ОИЯИ Боголюбов был «очень добрый человек»).

В начале 1965 г. в ОИЯИ пришел г-н Матвеев и тут же присоединился к этой компании (Matveev V., Struminsky B., Tavkhelidze A. JINR Preprint P-2524. Dubna, 1965). И в дальнейшем продолжал участвовать в развитии теории кварков, в том числе в соавторстве с Тавхелидзе (Matveev V., Muradyan R., Tavkhelidze A. // Lett. Nuovo Cim. 1972. V. 5. P. 712.). Тавхелидзе числился у Матвеева научным руководителем в кандидатской, а в докторской диссертации Матвеева развивается вторая после цвета по значимости работа, в авторах которой значится Тавхелидзе («квазипотенциальная» работа 1963 г. за авторством Логунова и Тавхелидзе).
По крайней мере с 1980 г., когда г-н Матвеев пришел в ИЯИ РАН на должность зам. директора при директоре Тавхелидзе (именно с тех пор Набюдатель наблюдает г-на Матвеева), и по сю пору г-н Матвеев играет роль беспредельно преданного и в высшей степени надежного помощника г-на Тавхелидзе, пользующегося полной доверенностью последнего. Природа этой преданности (точнее, её этической, как видно хотя бы из нижеследующего, безграничности) не вполне понятна, так как г-н Тавхелидзе — фигура одиозная.

Б.В.Струминский с самого начала карьеры имел проблемы со «здоровьем» и поэтому был неудобен ни в международном ОИЯИ (с 1968 г. он работал в Киеве), ни для поездок за границу, ни для публичных мероприятий вроде награждения Ленинской премией.

В 1992 г. из жизни ушел Боголюбов, а в 2003 г. — Струминский. Из трех соавторов, причастных к «цвету» кварков, на арене остался один Тавхелидзе. И вот что он придумал:

Через два года после кончины Струминского, в 2005 г., гг. Матвеев и Тавхелидзе (без помощника г-н Тавхелидзе написать связный длинный сложный текст с формулами элементарно неспособен; Наблюдатель это гарантирует) публикуют препринт (Тавхелидзе имел наглость вручить один экземпляр лично Наблюдателю в приемной дирекции ИЯИ как-то вечером, когда тот ждал директора, г-на Матвеева для какой-то подписи), и в 2006 г. содержимое препринта публикуется в виде статьи в журнале ЭЧАЯ (сохраненный pdf-файл статьи). Аннотация начинается такой фразой:

Единственный смысл эпитета «приоритетных» в подобном контексте: таких работ, авторам которых должен принадлежать приоритет открытия цвета.

Как мы знаем, цикл работ по цвету был открыт препринтом Струминского. Однако заглянувшего в список литературы статьи Матвеева и Тавхелидзе — непосредственных, заметим, участников событий 1965 г. — ждет сюрприз:
ссылка на работу трех авторов — есть. Даже ссылка на доклад Тавхелидзе в Вене — есть. А ссылки на работу Струминского — нет.

То есть презентация Тавхелидзе, информирующая мировую общественность о работах всей группы — это, значит, «приоритетная работа».
А оригинальная работа Струминского, открывшая всю серию, где фигурирует новое квантовое число — «приоритетной» не является.

Как минимум с 2007 года ещё один абсолютно преданный Тавхелидзе (других «соратников» у Тавхелидзе быть не может в силу природы феномена Тавхелидзе, и карьер, сделанных по-другому непосредственно «под Тавхелидзе» еще не было и уже не будет) и тот самый третий в этой истории академик из тройки в заглавии — академик В.А.Рубаков, являющийся, что называется, публичным лицом этой «группы соратников» — в ряде интервью с характерным незакомплексованным апломбом сообщает российской научной общественности о великих заслугах Тавхелидзе на поприще теории кварков (и особенно активно сразу после нобелевского награждения за 2008 год, когда премия была дана за работы по теории кварков, в том числе японцам, в 1965 году независимо от дубнинцев открывшим цвет):

Совершенно излишне обсуждать вопрос, знал ли г-н Рубаков о сольной работе Струминского.
Во-первых, слух об этой работе ходил в теорфизическом сообществе, что называется, всегда.
Во-вторых, публичные заявления такого рода слишком обязывают, чтобы не заглянуть в работу, которую педалируешь в нобелевском контексте — за базар на таком уровне надо отвечать (это вообще интересный пункт в отношении г-на Рубакова, насчёт базара; к этому пункту нужно будет вернуться).

Далее, в феврале 2009 г. академик Матвеев на заседании Ученого совета ИЯИ предлагает Совету выдвинуть Тавхелидзе на соискание Золотой медали им. Н.Н.Боголюбова за 2009 год (юбилейный год 100-летия со дня рождения Боголюбова, оттого медаль воспринимается как особо почетная учениками Боголюбова, в числе коих числит себя и Тавхелидзе).
Сначала г-н Матвеев попытался представить это дело абстрактно: «предлагается выдвинуть». Но на прямой вопрос случайно оказавшегося там Наблюдателя он-таки был вынужден публично взять ответственность на себя лично.
Нет нужды говорить, что Ученый совет автоматом голосует «за» любые предложения, исходящие от директора (см. о лупанизме).

За этим последовала апрельская публикация, после которой медаль им. Боголюбова за 2009 г. ушла другому учёному (математику С.П.Новикову).

А самое забавное вот что:
Академик Матвеев, ныне директор ИЯИ РАН, бывший вице-президент РАН — еще является и (внимание!) членом Высшей аттестационной комиссии Российской Федерации, и не просто членом, а членом Пленума ВАК.
А одна из функций ВАКа — бдить на предмет защиты Науки от поползновений плагиаторов.
Плагиат же в науке — это любые умышленные действия по созданию превратного мнения в научном сообществе об авторстве научных результатов. Таких как открытие нового квантового числа у кварков, т.е. цвета.

Академик Матвеев знает, что он уличён, еще с 16 июня 2009 г. (и об этом знает, кстати, большая часть Ученого совета ИЯИ, получившие тогда же копии материалов).
Как же поступает действительный член РАН и член Пленума ВАК Виктор Анатольевич Матвеев?
Порядочный человек на его месте подыскал бы первую возможность, чтобы повиниться перед народом — и совершить сэппуку. Например, в форме немедленного ухода на пенсию.

Но Виктор Анатольевич не таков. Хотя отличные возможности ему представились дважды — на Общем собрании Отделения физических наук РАН 25 мая 2009 года, где он был переизбран директором ИЯИ, а затем 29 октября 2009 года на Конференции научных работников ИЯИ РАН.
Вместо сэппуку директор Института, бывший вице-президент РАН и член Пленума ВАК решает, что власти у него еще недостаточно, и выкатывает перед Конференцией предложение внести в Устав ИЯИ пункт, согласно которому директор ИЯИ (то есть он) автоматически является председателем Ученого совета Института (http://www.inr.ru/rus/dokum/ustav-inr2008.pdf, п.5.4).

«По предварительному сговору», «в составе преступной группы», «с особой дерзостью».

Санкция — это норма-ответ на нарушение нормы.
Каждый социальный институт обязательно содержит в своем составе ... специальный слой норм-санкций.

В.Ф.Чеснокова «Язык социологии» Изд-во ОГИ, 2009.

Поскольку наука всё-таки социальный институт, то следует признать, что плагиат — норма в науке.
Несмотря на ВАК — или благодаря ему? При таких-то членах Пленума.

«Цветная» афера трёх академиков